Продолжение. Начало Здесь

Удовиченко Вера Федоровна
Савчук Анастасия Николаевна

«Момент святости реален на земле»

Протоиерей Сергий Конобас
Настоятель храма Успения Пресвятой Богородицы
Московская область, Одинцовский район, п.Успенское

Изначально все действия, которые в жизни происходят, можно сравнить с источником. Вот как море — в него стекаются реки, имеющие своим началом ручьи. Все это вместе стекается — получается река. Так изначально отправной точкой, своеобразным источником моей жизненной реки стало благословение матушки Алипии поехать мне, коренному киевлянину, жить и служить в Москве.

Когда случилась трагедия в Чернобыле, которую Матушка задолго предсказывала, я пришел к ней. Тот день я хорошо запомнил. У нее были люди, она подошла ко мне.

— А ты уезжай в Москву.

— Матушка, вы всем говорите — все хорошо, все нормально, а меня посылаете в Москву?

— Поезжай, тебе есть куда ехать.

— Матушка, я там никого не знаю!

— Зато тебя там знают.

И так получилось, что мой близкий друг из Белоруссии, сын священника, приехал в Киев. Дальше его путь лежал в Москву, и он предложил мне: «Поехали в Москву помолимся». Я согласился. На обратном пути мы заехали в Тулу к его духовному отцу — ныне покойному владыке Максиму. Как только мы приехали, он увидел меня и спрашивает моего друга.

— Клавдий, а это кто такой?

— А это мой друг из Киева.

— А вот твоего друга я рукоположу в диаконы.

Приехал я в Киев и сразу к Матушке.

— Матушка, меня Владыка приглашает ехать в Тулу.

— Поезжай, поезжай в Тулу!

Так я и поехал по благословению Старицы. Прошел год, но в дьяконы меня так еще и не рукоположили. Собираясь как-то в Киев, я рассказал владыке Максиму о матушке Алипии.

Протоиерей Сергий Конобас...

— Владыка, вы знаете, в Киеве живет одна матушка — раба Божия, старица прозорливая!

— Да? Ну, так передай ей от меня сто рублей. Пускай она обо мне помолится.

— Хорошо, Владыка.

Взял эти сто рублей, приезжаю к Матушке. Захожу в келию, сел. Когда появилась возможность, подаю ей деньги.

— Матушка, это вам Владыка передал.

Она взяла деньги, постояла, а потом как бросит их.

— Сергий, забери эти деньги!

— Матушка, ну неудобно, Владыка передал...

— Нет, нет, забери эти деньги.

Делать нечего, поднимаю деньги, кладу их в карман. Думаю с испугом: «Хорошее дело! Как же я эти деньги буду Владыке отдавать?» Прощаюсь с Матушкой.

— Когда он тебя рукополагать-то будет?

— Не знаю.

— Ты ему скажи: «Не обманывай меня — рукополагай!»

— Хорошо, хорошо, скажу...

Попрощались мы с ней, я уже выхожу, когда в спину раздается голос Старицы.

— Возьми эти деньги своим детям.

Думаю: «Вот интересно! Говорила так, а теперь по-другому».

Приехал я в Тулу, захожу к Владыке в кабинет.

— Ну... Как там съездил? — с некоторой иронией спрашивает Владыка.

— Ну, съездил... — мнусь я.

— Был у Матушки?

— Ну конечно, был...

— Что, деньги мои не взяла?

— Владыка, а как вы знаете?

— Не переживай. Святые люди мои деньги никогда не берут!

Я положил деньги на кушетку перед ним.

— Возьми эти деньги детям.

— Владыка, мне неудобно вам передавать, но так случилось, что Матушка сначала вам сказала отдать обратно деньги. Не взяла и все. Но когда я уже уходил, она сказала: «Возьми эти деньги детям».

— Да, это великая раба Божия! А что еще Матушка говорила?

— Сказала — не переживай, Владыка тебя рукоположит, — переиначил я слова Матушки.

Владыка ничего не сказал. И через две недели рукоположил меня в диаконы.

Видимо, у Владыки был такой вот собственный способ определения святости. Сам Владыка Максим был, как я свидетельствую, и как могут засвидетельствовать все, знавшие его, великой духовной жизни. Он глубоко переживал слова апостола Павла: "Епископ должен быть непорочен... трезв, целомудрен, (благочинен), честен, страннолюбив, учителен, не пьяница, не бийца, не сварлив, не корыстолюбив, но тих, (миролюбив), не сребролюбив” (1 Тим. 3,2-3) Он очень серьезно относился к поставлению, сам беседовал с поставляемыми, с их женами, следил, чтобы к служению допускались люди достойные священнослужения.

Сразу же после рукоположения начались сорок дней моего ежедневного служения, а через неделю умерла Матушка. Жена с сыном поехала в Киев на отпевание, прикладывалась к руке Старицы и свидетельствовала, что рука была совершенно живая, теплая. Я же не мог сделать это, так как должен был служить.

То, что я буду священником, не раз предсказывала Матушка. Она говаривала: «Все равно священником будешь!» Все предсказания ее сбываются до нюансов.

Когда у меня решался вопрос — жениться или не жениться, я беспокоился не о том, чтобы жениться, а о том, чтобы своей жизнью я человека близкого не подвел, чтобы человек от этого не страдал. А вопрос уже должен был решаться.

Однажды я пришел к Матушке. И никого у нее не было — был солнечный день, голубое небо, она что-то делала на огороде.

— Что такой печальный?

— Матушка, вопрос важный — не знаю как мне быть? Жениться мне или не жениться?

Страницы: 1 2 3